Дурочка

Я гладил её киску, проводил пальцами в промежности, где кожа была особенно чувствительной. Наконец я нащупал клитор, пропустил его между двух пальцев. Настя слегка выгнулась и задышала быстрее. Я не стал теряться в этот раз и заработал аккуратно пальцем, лаская шляпку клитора, который показался, блестящий, мокренький, между губ. Я обнял Настю за талию, чтобы было удобнее, запустил два пальца в самую дырочку, так, что два крайних пальца остались снаружи, а моя ладонь гладила её клитор каждый раз, когда я погружал пальцы внутрь. Настя застонала тоненько, чашка в её руках задрожала. Я начала трахать её пальцами быстрее, оттягивая их наверх, чтобы надавить на клитор посильнее. Прошло всего каких-то пять минут, а Настя уже подмахивала задом, стараясь тереться промежностью о поверхность дивана. Мои пальцы уже вовсю взбивали её выделения в пену, на диванчик стекала белая струйка, на её юбке образовалось большое мокрое пятно. Внезапно Настя отставила чашку, схватила мою руку своей рукой и надавив на неё, остановила, сильно прижав к своей киске. Она задрожала, мелко задышала, остановилась на секунду и издала громкий протяжный стон.
- О-о-о-ой!.. О-о-ой!.. - стонала она в голос, не отпуская мою руку. Она запрокинула голову, закрыла глаза. Внезапно она вся расслабилась, уткнулась мне в плечо, обхватила руками меня. Моя ладонь была насквозь мокрой. Я ещё никогда не видел, чтобы женщина так обильно кончала.
Её голова лежала у меня на плече, она тяжело дышала. Я вытащил пальцы из её дырочки, но продолжил ласкать её, поглаживая нежно. Другой рукой я обнял её так, что в моей ладони оказалась её грудь. Она была упругой, небольшой, но по-хорошему тяжёлой. Сквозь тонкую ткань я нащупал сосок, твёрдый, как камешек. Я осторожно начал мять грудь, уделяя особое внимание соску. Насте это понравилось. Она положила руку на мою ладонь, как будто прося меня быть поактивнее. Я отстранился от неё осторожно и потянул её водолазку вверх. На свет выскочили два белых мячика с розовыми сосками. У неё был потрясающий цвет кожи: чистая, белая и гладкая. На такой коже просто не могло быть ничего тёмного. Ореолы сосков имели нежный розовый цвет, а кудряшки на лобке были золотистыми. Я не увидел даже ни одной родинки, ни единого изъяна.
Это тело хотелось ласкать, прикасаться к нему губами, что я тут же и сделал. Продолжая ласкать её внизу, я сжал её грудь в своей ладони и поцеловал сосок на ней. У неё даже вкус был не таким, как у городских девушек. Она была настоящей, а на каждое касание языком она отвечала движением и стоном. Тем женщинам, которые любят говорить о том, что мужчины в сексе заботятся только о себе, стоило бы поучиться у Насти. Она получала такое искреннее удовольствие от каждого прикосновения и так ярко реагировала на них, что мне было просто невероятно приятно доставлять ей наслаждение. Пальцами я чувствовал мягкую, влажную глубину её щёлочки, а языком - идеально ровную, смоченную моей слюной кожу груди.
Настя не сидела бревном, она постоянно двигалась, прижимала моё лицо к своей груди, подвигала попку так, чтобы я мог поглубже в неё проникнуть, выгибала спинку, чтобы грудь ещё соблазнительнее и задорнее торчала вверх. Она была дурочкой, но в сексе могла бы получить звание доктора. Заметив, что я схожу с ума, дыша как загнанный лось, она просунула свободную руку мне между ног, расстегнула ширинку и вытащила оттуда член. Ощущение её прохладной, грубоватой ладони, обхватившей член, было как холодная вода на ожог. Головку едва не разрывала прилившая кровь, а в яйцах вообще творилось чёрт знает что. Она осторожно, едва касаясь, провела пальцами по всему стволу, обнажила головку, проникла до самой мошонки, скользнув мимоходом ладонью по самой чувствительной части головки.
- А он у тебя большой, - сказала она.
Я оторвался от её груди, посмотрел вниз. Она рассматривала мой член, перекатывая его в ладони, как какую-то диковинку.
- Больше, чем у продавца лекарств? - спросил я из какого-то странного любопытства. Может быть, она мне просто льстила, из женского лукавства, а может действительно в её жизни я был первым гигантом, что, конечно же, мне льстило.
- Что ты! - засмеялась она, - даже больше, чем у скупщика!
- Какого скупщика?
- Ну, того, который приезжал два года назад, весной. Мы когда трахались, мне сначала даже было больно. Но я потом притерпелась. Мне после него ни с кем не было больно.
Член в её ладони после таких слов стал, кажется, ещё больше, хотя откуда в теле взяться такому количеству крови!
- А как вы с ним трахались?
Настя припомнила:
- Он на машине приехал, у всех скупал всякие старые вещи. А я ему носила какую-то старую книжку, которую меня бабушка попросила продать. Мы с ним сначала разговаривали, а потом он спросил меня сколько мне лет. Так он обрадовался почему-то, что мне девятнадцать! Посмотрел, что вокруг никого нет и предложил мне посмотреть, что у него в штанах. Я сначала просто смотрела, а он меня попросил потрогать. Я то уже знала, что мужчинам это нравится, я его там поласкала, как надо. Он мне очень понравился, такой большой, твёрдый. Я его сама попросила потрахаться. Он меня животом положил на машину, а сам сзади встал, задрал мне юбку и задвинул сразу весь. Мне очень больно было, но я быстро кончила. А потом совсем не больно было, только очень хорошо. Правда, он быстро кончил, штаны одел и уехал сразу. Но он мне много денег дал за книжку, бабушка даже не поверила, что она столько стоила. Наверное, он мне больше дал потому что я с ним трахалась?
- А где ты научилась, что мужчинам нравится?
- Я в фильмах видела. Бабушка когда уходит из дома в магазин на ночь работать, я смотрю фильмы. Я их давно уже смотрю. Мне всегда нравилось, как там женщины и мужчины друг другу хорошо делают. Я, когда первый раз увидела такой фильм, сначала не поняла, почему он мне так понравился. А потом случайно положила руку туда, а я там вся мокрая. Сначала я подумала, что описалась, засунула ладонь, чтобы проверить, и тут меня как начало трясти. Я думала, что умираю, так мне было хорошо. Даже на пол с дивана скатилась. А когда очнулась, фильм уже кончился, я спать и легла. А утром пошла в сарай и снова себя там рукой начала трогать. Сначала всё было сухо. Но потом я представила, что это меня тот мужчина из фильма трогает, у меня тут же там мокро стало. Но я не успела кончить, потому что меня бабушка позвала. Я только ночью, когда бабушка снова ушла, включила телевизор, попробовала там поласкать и сразу кончила. А ты себя там ласкаешь?
Я замялся. Скажи я правду любой из тех редких в последнее время девушек, они бы меня подняли на смех, но с Настей, я думаю, можно было быть откровенным:
- У меня в последнее время очень много работы, поэтому да, я себя там иногда ласкаю.
- А я каждый день! - подхватила Настя, - у меня в саду есть любимое место, где никто не видит, под яблоней, за кустами. Я там прячусь и играю со своей дырочкой. Меня там один раз только нашли. Я когда научилась себя ласкать, начала каждый день это делать. Один раз я там сидела, а мимо шёл мальчишка. Я его почему то позвала. Он через забор перелез, я его попросила так же мне сделать, как мужчины в тех фильмах женщинам делали, а он испугался. Он даже старше меня чуть-чуть был, а заструсил. Он меня там потрогал, а я легла на траву, юбку задрала и попросила, чтобы он меня там поцеловал, ну, как в фильме. А он отказался. Но потом всё-таки лёг сверху. Но мне не было приятно, он не смог почему-то меня трахнуть. Потыкался-потыкался, потом услышал, что бабушка идёт, вскочил и убежал.
- А ты что?
- А мне интересно стало, почему те мужчины могли член в женщину вставить, а он не смог. Я подумала, что у меня что-то не так. Я потом снова пришла под яблоню, взяла карандаш и попробовала себе туда потыкать. Сначала было больно, но я всё равно тыкала, пока не засунула его полностью. У меня там закровило, я испугалась, убежала домой. Даже несколько дней не ласкала себя там. Но стало совсем невмоготу и я снова попробовала карандашом туда. Было совсем не больно, а очень приятно. Я потом много чего туда засовывала, огурцы там, сосиски. Но член всё равно лучше всего.
Всё время, пока она говорила, Настя играла с моим членом. Причём делала она это с толком. Зажав его в кулаке, она мяла основание головки большим пальцем, проводила аккуратно по струнке под короной, смачивала слюной пальцы, когда головка пересыхала. Я уже готов был кончить, но мне хотелось большего.
- А тебя тут никто не обижает?
- Нет, - Настя улыбнулась, - кому тут. Тут же все старые, добрые. Только говорят, я слышала, что я дурочка.
- Ну, что ты, - попытался подбодрить я её, но Настю этот факт мало волновал.
- Зато все, кто к нам из города приезжал, говорили, что я красивая. Правда, я красивая?
- Очень! - ответил я совершенно искренне, - а много было тех, кто из города приезжал?
- Да нет, не очень. Сюда редко приезжают. А знаешь, сколько раз я по-настоящему трахалась?
- Нет, сколько?
- Двадцать три раза и всегда с новым мужчиной, - ответила она, а я присвистнул мысленно. Вот это девка! Мой послужной список был поскромнее. Секс у меня был, конечно же чаще, но двадцать три партнёра - это высший пилотаж.
- Я даже один раз с женщиной трахалась. Я видела, что женщины без мужчин тоже могут трахаться, а к нам как раз летом приехала одна девочка. Её мать привезла, в наказание, потому что она с другими девочками в университете трахалась. Я слышала это, когда её бабушка с моей разговаривали. Я потом пошла в их сад, а она там сидела. Я её спросила, правда, что она трахается с женщинами. Она странно на меня посмотрела, ничего не ответила. Я ей тогда рассказала, что люблю трахаться с мужчинами, но интересно, как это трахаться с женщинами. А она мне сказала, что расскажет, если я её туда поцелую. Я поцеловала. Ты знаешь, у неё там абсолютно нет волос! Вот у меня они давным-давно выросли, а у неё до сих пор не было! Но её было приятно целовать туда. Она меня попросила языком поласкать клитор. Я ещё тогда не знала, что это. Но она мне показала. Я её долго ласкала, мне было интересно, а она почему-то очень долго не кончала. Но потом она руку закусила, и кончила. Но даже не кричала. Я вот всегда кричу, когда мне хорошо. А она только стонала сильно. А потом она мне показала, где у меня этот клитор. Она сказала, что у меня там красиво всё, "естественно". Она меня на лавку посадила, а сама между ног у меня села. Она мне туда засунула палец и языком облизывала всю её. Я быстро кончила очень, а потом ещё раз почти кончила. Но пришла её бабушка, увидела нас, очень сильно ругалась, а на следующий день её обратно в город увезли.
Последние слова она договарила сбивчиво. Я так вдохновился её рассказом, что снова засунул пальцы в её дырочку и начал трахать её ими. Она замолчала, опустила голову, сгорбилась, расставила ноги широко и снова закричала. На этот раз она не ойкала, а протяжно стонала на одной ноте. Когда дыхание заканчивалось, она всхлипом набирала воздух и снова принималась стонать. Через минуту она вдруг резко сдвинула ноги, так, что моя рука оказалась зажата в её промежности и, делая движения попкой навстречу моим пальцам, начала кончать. Её так сильно било, что она упала на спинку дивана, вся подавшись тазом вперёд. Наконец она замолчала, её ноги раздвинулись расслебленно. Она улыбалась уголками губ, закрыв глаза. Кстати, члена моего из руки она так и не выпустила, и сейчас подрачивала его медленно, чем своила меня с ума.
У меня была минутка, чтобы ещё лучше её рассмотреть. Она была, как это говорят, налитой. При небольшом росте, некрупном теле, она была довольно плотной. Округлый животик, ни в коем случае не живот, мягкая складка лобка, которая была видна из-под задранной юбки, пухлые бёдра. Небольшая грудь дисгармонировала по размеру с довольно широкими бёдрами, но всё вместе это смотрелось очень здорово.Эти аппетитные формы были доступны только тем, кто видел Настю раздетой. И сейчас это был я. Я гладил её рукой, ощущая молодую упругую кожу, крепкое здоровое тело. Больше, я не мог терпеть. Я повернул её вдоль дивана, одну её ногу закинул на спинку, другую опустил вниз. Юбка так и болталась на её поясе, и я тоже решил не раздеваться полностью. Точнее, мне на это уже не хватало выдержки. Я приспустил штаны и пристроился между её ног. Несколько мгновений я любовался открывшимся передо мной видом: мокрой промежностью с раскрытой розовой щёлочкой. Между нежных малых губок виднелась маленькая дырочка, где ранее побывали мои пальцы, над ней выглядывал клитор. Он тоже был был аккуратным, но Настя была так возбуждена, что он высунулся как маленький грибок, и был самым ярким пятном на её теле.
Я приставил свой член к её дырочке, надавил. Настя не обманывала, говоря, что у меня самый большой член из тех, что она видела. Головка вошла легко, моментально смоченная её соком, а вот дальше не хотела влазить. Я сделал несколько фрикций, пытаясь увеличить амплитуду. Настя застонала, не открывая глаз, попыталась отползти от меня. Но я вернул её на место, взяв за талию. Чуть приподнял её над диваном, чтобы мой член входил под углом и надавил, насаживая её на ствол. Она прикусила губу и застонала снова, но в этот раз дело пошло быстрее. Я медленно проник в неё до самого конца. Последние сантиметры дались совсем туго, мне даже показалось, что я упёрся в её матку. Но всё же мои яйца коснулись её прохладных ягодиц. Я также медленно вышел из неё. при этом её вагина издала тихий сосущий звук, как умеют только молодые неразработанные щёлочки. Этот звук окончательно лишил меня воли и я начал трахать её, постепенно наращивая темп. Через минуту мой член влетале в её дырочку как влитой, каждая фрикция сопровождалась громким хлопком. Настя тихонько постанывала, она обняла меня за шею, притянув к себе, её губы оказались рядом с моим ухом.
- Мне хорошо, - прошептала она.
- А скем тебе было лучше всего, - хрипло спросил я, не останавливаясь.
- С одним солдатом, который ночевал у нас в деревне один раз. Мы с ним целую ночь трахались. У меня даже там всё болело ещё несколько дней. Ещё прошлым летом сюда туристы приезжали. Я их в лесу всретила, когда за ягодами ходила. Я их попросила меня трахнуть, они согласились. Меня сразу двое тогда трахали, а ещё трое отказались. испугались, наверное. У одного я сосала, а другой меня поставил раком и трахал. Они потом поменялись. Мне так хорошо было и так долго они меня трахали, что я даже описалась, когда кончала. Но с тобой мне ещё лучше.
Настя вся сжалась в комок и снова закричала. Я ощутил, как внутри неё волнами проходит оргазм. Она сжималась так сильно, что решил сбавить темп. Когда она откричалась я снова вернулся к своему любимому ритму. Я медленно вытаскивал член почти полностью, а потом задвигал его до упора с усилием. Настя каждый раз вскрикивала, когда я втыкался в её внутренности, но ей это явно нравилось. Я чувствовал, что диван под нами промок, из-под малых губ сочился взбитый сок, вытекал белой пеной.
- Мне нравится, как ты трахаешься, - снова начала Настя, как будто и не заканчивала разговор и не билась только что в конвульсиях, - вот, например, приезжал сюда один студент, так он очень быстро трахался. Он даже кончал быстрей меня. Правда, он потом меня языком там вылизывал, чтобы мне тоже было хорошо, и много раз подряд мог, но я всё равно по-настоящему не кончала. А у тебя такой большой член, он так хорошо внутри ходит.
Настя снова закатила глаза, отвернулась, из её груди вырвался глухой стон. Что в ней было такого, что она так быстро и так сильно кончала? Если это ей было дано природой вместо ума, то я, наверное, не задумываясь, согласился бы на такой обмен. Я нарастил темп, почувствовав, что тоже готов финишировать. Она обвила меня ногами, плотно прижавшись животом ко мне. Мои фрикции стали короче, но я компенсировал это напором. Я входил в неё сильно, резко, она уже кончала, я снова ощутил знакомые спазмы внутри неё. Под её стоны пришёл и я. Мне показалось, что моя сперма выстреливает в самую её середину. Мне никогда не было так хорошо. Настя как-то ощутила, что я тоже кончаю, она впервые посмотрела мне в глаза. Мы встретились взглядами, и я не уверен, чей был более безумным.
Я выстреливал в неё, долбясь изо всех сил в самую матку, её вагина громко хлюпала, то раскрываясь мне навстречу, то выталкивая мышечными спазмами. Наконец я выплеснул из себя всё, Настя тоже замолчала. Я нависал над ней, мой член был внутри неё, по нему, как и по её вагине, пробегали последние разряды. Я чувствовал себя как никогда освобождённым. Настя смутилась моего взгляда и отвернулась.
- Мне было очень хорошо.
Эта её фраза была совсем настоящей, без той наивности, которой были пропитаны все её рассказы о своих бывших любовниках. Можно было подумать, что всё это было спектаклем, который она разыграла. Но тут снаружи раздался крик:
- Где ты, Настька?
- Это бабушка меня ищет, - Настя ловко вывернулась из-под меня. Она встала, посмотрела на свои ноги. По ним стекала сперма. Она обернулась вопросительно, я всё понял и достав из кармана платок, бережно вытер её, нежно пройдясь по её щёлочке. Она была раскрасневшейся, натёртой. Я постарался как можно аккуратнее вытереть её досуха. Платок от её сока и моей спермы промок насквозь, но Настю мы привели в порядок. Она спустила юбку, надела свою водолазку. Волосы она небрежно отбросила назад, и в таком виде выбежала из дома. У проследил в окно, как она ловко перебирая босыми ногами, скользнула в дырку в заборе и уже оттуда закричала:
- Иду!
Я сле на диван. Мысль о том, что мне придётся уехать отсюда, вернуться к своему рабочему компьютеру и вечным заказчикам теперь показалась мне ужасной. Я сжимал в руке платок. Он терпко и как-то сладковато пах. Я спрятал его в карман. Решено. Сегодня же съезжу за свои ноутбуком, наберу заказов на месяц вперёд и вернусь сюда. И сразу стало легко и уютно.