БЕЛАЯ ГОЛУБКА

Что-то даже на восклицательный знак не осмелился...
Еще по одной? Да сухое же, не запьянеешь...
Теперь - за что? За то, чтобы у нас все было, и чтобы нам за это ничего не было!.. У меня - Галка, у тебя - Витька... Чтобы не знали...

А... о чем это - "не знали"?!. У нас ведь еще НИЧЕГО НЕ БЫЛО...
Как - не было?! А письма? А "я хочу тебя"?!
Или - уже не хочешь? А я - ХОЧУ!!!
И - нет, не потому, что ты молодая! С сорокалетними лучше, они уже ВСЕ УМЕЮТ, они уже разогретые!.. О, Натали!.. Ровесница-кудесница!.. Нет... Не поэтому...
Душа твоя - как сестрица родная моей Душе... Вот почему!..
Я все так же сижу. Молча сижу.

Глаза мои - это говорят они...
Ты СЛЫШИШЬ мои глаза?..
Я твои - СЛЫШУ..."

...Константин снова отложил ручку.
"Неужели все именно так и будет?
Если - будет...
А ведь я так и буду сидеть - молча...
Услышит ли она мои глаза?
А я - ее?..

...Какой же у нее почерк!..
...МНЕ ПЛОХО, ОЧЕНЬ ПЛОХО! СИЖУ, И УГОВАРИВАЮ СЕБЯ, НО СОН НЕ ИДЕТ... ВСЕ РАЗРЫВАЕТСЯ ВНУТРИ... ПЛАЧУ И КРИЧУ, А ЧТО ТОЛКУ?! КТО МНЕ ПОМОЖЕТ?! ХОЧУ ИЗЛИТЬ КОМУ-ТО СВОЮ ДУШУ, ЕЕ БОЛЬ... И ЭТОТ "КТО-ТО" - ТЫ...

Он СОРВАЛ ручку со стола и принялся быстро писать...
"Я хочу тебе помочь! Слышишь? - Я!... Слышишь? - ПОМОЧЬ!.. Слышишь? - ХОЧУ!!!

Вот поэтому - поэтому тоже!..
Нет... Главным образом - ИМЕННО ПОЭТОМУ! Именно поэтому - я тебя хочу!!!

Могу ли?! Я ведь тоже ранен в душу... Из такого же точно ружья... Но в тебя стреляли сто или двести, пятьсот раз, в меня же - сколько тысяч?! Осталось ли во мне...

Мы молчим уже двадцать минут... Ни слова, кроме тостов...
Еще по пятьдесят? За что? Да ни за что... Просто так... Вот конфетка...
Глаза мои, глаза твои... Глаза, глаза... Губы мои, губы твои... Замечтался: гу-убы...
А почему - замечтался?! Ты ведь не уходишь? Тебе хорошо даже так? Просто - сидеть и смотреть? Значит, ты веришь мне? Веришь в меня? А я-то, я - как болванчик китайский...
Это не вино мне в голову вдарило - чему там ударять-то?! - градусов нема... Я же должен, я обязан оправдать твое доверие!..
Стоп, братец! Это уже что-то не то, что-то из социализма городишь - "оправдать доверие"... Так ведь это я - не разумом, это из ДУШИ такие слова, это МОИ слова, я их не из газет вычитал! Ты мне доверилась, и я... Душа ведь к душе тянется, они слиться хотят в одно... в одну.... Я же по глазам вижу - две души, в одну! Хотят!..
И я поднимаюсь, я медленно встаю со своего стула. Я беру этот стул и переношу его через бутылку, мензурки и последнюю конфеточку. Ставлю его рядом с твоим стулом...
Теперь мы - плечом к плечу...
И я ощущаю кожей, через все одежды, как ты невольно напрягаешься - вся, внутри себя. И чувствую твою мысль: "Вот сейчас он меня обнимет..."
Ты угадала: я осторожно кладу руку на твое плечо... голова моя клонится к твоей, вот я касаюсь твоих волос - ТАКИХ МЯГКИХ!..
А что-то в моих штанах становится ТАКИМ ТВЕРДЫМ, наливается силой... Если ты знаешь. КАК ЭТО бывает у мужчин - наверное, ты тоже УГАДЫВАЕШЬ, как РОСИНКА ЖЕЛАНИЯ уже вытекает ОТТУДА... Вторая моя рука опускается на твое колено...
Ты задышала уже прерывисто, стараешься затаить дыхание, но это получается плохо... Зачем, глупая девочка?! Ты же за ЭТИМ ехала, ты хотела ЭТОГО?! Да я же вижу - ты и сейчас хочешь, еще больше, чем после ТЕХ ВЫСТРЕЛОВ...
Я убираю руку с твоего колена: еще успеется. Я беру твою руку и неспешно подтягиваю к нему. Ты чувствуешь, какой ОН уже твердый?! Ты щупала когда-нибудь ЭТУ ШТУКУ у своего Витьки?..
У тебя закрываются глаза... Боже мой, как ты дышишь!.. Губы пересохли, полуоткрытый ротик... Мои губы нежно касаются твоей шеи...
- О-ооо... Ах-ххаааа-а-а!.. Моя рука поднимается выше и выше от коленки, и вот она уже почти ТАМ...

КРУЖЕВНЫЕ ТРУСИКИ... Резиночка...

Теперь ты будешь очень долго изъясняться одними междометиями...
А после станешь твердить "куда ты лезешь?" и "не надо!", хотя сама прекрасно будешь знать - КУДА, и уже давно приняв решение - "НАДО!"
И поэтому - мои губы опускаются ниже и ниже...
Вот они уже в прелестном овражке между твоих упругих сисечек... я осыпаю их быстрыми короткими поцелуями, а рукой начинаю уже прокладывать дорогу своими губами - к твоим губам, только… только не к этим, накрашенным яркой помадой, а к тем, которые ТАМ, ВНИЗУ…
Ну, и отчего же ты так вся сжалась?!
Вот мои пальцы уже перебирают шелковистые кудряшки чуть выше НЕЕ, а один из них, самый резвый, раздвинул уже эти нежно-розовые лепесточки, прикрывающие твою - уже почти мою! - Драгоценность, и моя ладошка... легонечко надавливает на то место, под которым скрыт набухающий уже бутончик клитора...
- Ааааа-хххх...
Тут уже и я не выдерживаю! Твоя рука бессознательно сжимает в штанах мой застоявшийся стержень, но я рывком сбрасываю ее оттуда, падаю на колени и так же, рывком! - задираю твою юбку... Голова твоя безвольно валится набок, коленочки раздвигаются... Я выворачиваю твои кружевные трусики, и мой горячий язык буквально ввинчивается в трепещущую ткань лепестков, нащупывает тугую горошинку…
И - Ох-хоохооо!.. - это УЖЕ МОЙ вздох облегчения!..
Я лихорадочно сбрасываю с себя брюки, швыряю их вместе с носками на стол, а из трусов уже вырывается ОН, вздрагивая, точно скаковой рысак перед заездом... Ты еще не видишь его? - О-о, это уже не за горами! Ты же никогда не смотрела на такую же штуку у мужа?

Ты увидишь, как же ЭТО красиво!..

А пока я легонечко зажимаю Его между твоих ножек чуть ниже колен: он тоже любит продвигаться снизу вверх, и он знает, что ЭТО - ПРОИЗОЙДЕТ!.."

Ксения тяжело дышала.
Рука ее, задрав юбку, незаметно проникла ТУДА, и большим пальцем она сама себе делала то, что на бумаге проделывали сначала пальцы, а после и язык Константина...
Читать это письмо дальше было невмоготу...

Ей хотелось немедленно, срочно, сейчас - лететь к нему, куда угодно, хоть в какой подвал, сарай, гараж, ангар, амбар!..
Она отложила письмо и прилегла на кровать. У нее кружилась голова. Она привстала, дотянулась до лежавших на столе листков, сунула их под подушку...

...и еще долго переживала прочитанное...

Заснула Ксения, вконец измученная, но счастливая: сизый голубь не во сне, а наяву позвал ее в свою неизведанную высь, и человек с двустволкой больше не был ей страшен!..
...Разбудил ее все тот же выстрел...

Белая голубка и в эту ночь не поднялась туда, куда рвалась ее душа...

…Ксения села на кровати, включила ночник. Муж снова был на вахте. Она сунула ноги в тапочки и побрела к столу. Письмо Константина могло оставаться под подушкой: она перечитала его, наверное, уже сотню раз, и давно выучила наизусть. Да и разве ж так важны были написанные Константином СЛОВА?! - в них ли, в словах, дело?!
Она выдрала из тетрадки двойной листок...

"МИЛЫЙ, МИЛЫЙ КОСТЮША!.."
Но...
О чем, какими словами?!
Да и... у него же там Лина какая-то... и еще ангелы... я для него - как все, все, все...
А я хочу быть Единственной!
Самой-самой!..
Он писал о силе и слабости...
Выходит, я - сильная? Значит, я смогу сделать так , чтобы стать для него Единственной!
Смогу ли?.. Но ведь я хочу этого и я - смогу!
И я стану для него одной-единственной!
Стану!
Я - стану!..
Ровные, аккуратные, чуть склоненные влево строчки побежали по бумажному листку, лишь на мгновения замедляя свой бег, и с удесятеренной силой и скоростью пробегая вновь от поля до поля…

* * *
Константин приник губами к конверту, закрыл глаза...
Он не решался вскрыть письмо: он не знал, ЧТО будет в нем...
Оно такое толстое...
Может, Ксения вернула все его прежние послания? - почему-то вот такое предчувствие вползало в душу... ОНО НЕ СБЫЛОСЬ!!!
"Хороший мой, теплый, желанный! - читал он, и сладкая истома, согревая, разливалась у него в душе. - Я хочу, хочу, хочу с тобой всего того, о чем ты написал! Я безумно жажду этого, я не утерпела бы и примчалась к тебе прямо сейчас, но... Я же найти тебя не смогу, я не знаю адреса..
Родной мой, если б ты знал, как плохо мне стало, когда я прочитала твое письмо… Плохо, и вместе с тем, - так хорошо! Так прекрасно, как было бы, наверное, только с тобой в постели! Я почти ощутила твою близость, ты был рядом, ты ласкал меня, ты меня целовал, ты шептал мне такие нежные слова… такие ласковые, такие сладкие...
Я… О, Боже мой, это было так прекрасно!.. и как ужасно было то, что тебя нет рядом со мною…
Да, да, я хочу всего этого! Да, я буду шептать "Что ты делаешь со мной" и "Куда же ты полез... зачем ты это делаешь…", НО В МОИХ СЛОВАХ НЕ БУДЕТ ВОПРОСИТЕЛЬНЫХ ЗНАКОВ, как в некоторых твоих строчках, ВЕДЬ Я ПРОСТО ЖЕНЩИНА, а женщины всегда произносят такие слова, когда в них нет вовсе нужды... Это не вопросы, это - утверждения: "Ты полез именно туда, куда мне самой хочется!" "Ты делаешь со мной то, чего я так долго ждала, и чего не делал мне никто!" "Ты делаешь это, чтобы мне было приятно, ты даришь мне радость!"
Нет, после каждой из этих фраз я поставлю по три, по пять, по десять… по миллиону ВОСКЛИЦАТЕЛЬНЫХ знаков!!!
Да, да! - никто и никогда со мной ТАКОГО не делал! Но и я же ни у кого - а кто был-то у меня, кроме этого?! - не трогала даже рукой, а это ведь, наверное, так восхитительно прекрасно! Он же такой твердый, в нем сила играет, в нем же мощь такая!!! - и ведь ты всю эту силу изольешь в меня, горячую свою и возбуждающую силу в меня изольешь, и я буду кричать от радости, которую ты подаришь мне! Подаришь для того, чтобы я снова возвращала тебе твою силу и мощь, возвращала своими ласками, и так - до бесконечности!..
И я, я, я - я тоже буду дарить тебе радость, я буду ласкать тебя так, как не ласкал еще никто в жизни! Так ласкать, как ты сам этого будешь хотеть, как я буду хотеть, как МЫ будем хотеть этого потому, что ты тоже сможешь делать со мной, ВСЕ, что захочешь: ведь ты же знаешь, что и я этого хочу!..
Я буду сходить с ума от прикосновений твоих губ, твоего горячего и чуть шершавого язычка к моим нежным лепесткам - это ты так назвал их! Блаженство охватит меня всю, когда ты, урча и постанывая от наслаждения, будешь иступленно целовать ТАМ, глубоко-глубоко и долго-долго!..
Ты спрашиваешь, есть ли на моем теле нецелованные места... Ну, конечно, конечно же - есть, и они ждут, ждут - твоих, ТВОИХ губ! Разве же он меня целовал?! В губы… В шею… В грудь... А я хочу, чтобы - всюду! И я тоже тебя буду целовать ВСЕГО, и мне это будет высшим наслаждением, сверхъестественным блаженством - ведь я буду дарить радость тебе, милый мой, ласковый и нежный! Я уже чувствую эту нежность, она разливается по всему моему телу, И НЕ ТОЛЬКО ПО ТЕЛУ - ПО ДУШЕ ТОЖЕ...
Да, да - ты зажмешь Его между моих ног, и я стану легонечко сжимать Его - ведь тебе это приятно! А потом, когда ОН начнет продвигаться выше, а губы оторвутся от Нее и потянутся к моим губам - я устремлю свои губы им навстречу, и они сольются в страстном поцелуе, и мне - глупенький, как же ты мог такое подумать?! - не будет противно, что они только что ОТТУДА... Они же были там ДЛЯ МЕНЯ, а мы с тобой - уже одно целое, и я - это ты, а ты - это уже я… Твой язык, еще мгновение назад ласкавший мой клитор, уже глубоко у меня во рту, я засасываю его, потом выталкиваю своим языком, и вот уже ты играешь в эту же игру со мной.....
А твой прекрасный стебель уже поднимается выше и выше промеж моих ног, и вот он уже упирается в мою кудрявую ПИ… ой, прости, я чуть не написала, как ее зовут на самом деле… Или - можно? Ведь смотри, как ласково звучит это русское слово, особенно с суффиксом ...ЁНК! Ой, да в грамматике ли нам сейчас разбираться, нам ведь не до этого!..
Да, я обессилела… Я уже не принадлежу себе...
Но ты прав: ты пришел ко мне не победителем, да и я не считаю, что победила, одолела и взяла в плен тебя! Мы - равные, мы партнеры, мы - друг для друга, и я счастлива от этого безмерно!

Впервые в жизни я НЕ ОТДАЮСЬ И НЕ ИСПОЛНЯЮ ОБЯЗАННОСТЬ - я уже в который раз повторяю:
Я! ТЕБЕ! ДАРЮ!
РАДОСТЬ, РАДОСТЬ, РАДОСТЬ - ТЫ СЛЫШИШЬ, МИЛЫЙ?!."

* * *
Константин отложил письмо в сторону... Опустошенно выдохнул... Упер кулак в подбородок и долго сидел, НИ О ЧЕМ НЕ ДУМАЯ…
И вдруг, сами собой, начали всплывать в памяти строки из его собственного письма, и рука сама потянулась к ящику стола, в котором хранилось письмо, написанное аккуратным почерком с таким милым завалом влево... Он положил оба ее письма рядом…
"Я УЖЕ ХОЧУ ТЕБЯ!" - это из ее первого письма...
А вот это - уже из его памяти, из того, что он писал ей, еще не веря в ТАКОЙ ответ: "...и вот уже ты безвольно склонила голову набок... Ты шепчешь мне: ну, что же ты медлишь? Я же твоя, понимаешь ты - я твоя!.. Твоя... А я и впрямь чего-то медлю… Тут ведь, на стульях, так неудобно!.. Что же мне делать с тобой, хорошая моя девочка?!."
А это - уже не из памяти, это вот - вот на этих листочках...

"На стульях? - смешной ты какой?! Да это ведь и на потолке можно, ведь я - с тобой, и ты бери меня, бери так, как тебе будет удобно!..
Мне удобно и хорошо только лишь оттого, что со мною - ТЫ!.. Ну, конечно же - ты разворачиваешь меня задом к себе, приподняв со стула, а сам садишься на него…
Мой взгляд на секунду задерживается на Нем…
О-о, как Он красив - я просто не представляла себе, что эта штука может быть такой волнующей просто на вид! Я знаю, что сейчас она проникнет в мое нутро, я жду этого и страстно хочу… и все равно спрашиваю: ЧТО ЖЕ ТЫ ДЕЛАЕШЬ СО МНОЙ?!."

Это Ксения пишет ему... А он читает и вспоминает...
Вспоминает каждую строчку, каждую буковку и запятую из своего письма…
"Я хочу войти в тебя с медленной нежностью, но ты сама уже не можешь терпеть ни мгновения, и насаживаешься, с облегчением опускаешься на упругий, словно чугунный, стержень...
Ты замираешь В БЛАЖЕННОМ ИЗНЕМОЖЕНИИ…
СВЕРШИЛОСЬ!
Я - в тебе, ОН - в НЕЙ, и нам так сладко!.. Я обхватил руками твои груди, нежно трогаю вишенки на этих восхитительных бугорках, целую твою спину, перебираюсь губами к груди и исступленно осыпаю их прикосновениями губ, щекочу языком... А мои пальцы опускаются ниже, к пушистому треугольничку...
0-о„ они знают, как нужно действовать там! Ведь мой нефритовый стебель сейчас не должен двигаться - он так долго ждал этого момента, что может пролиться раньше времени... Ему нужно успокоиться, чтобы ЭТО длилось вечность..."

"Да, милый мой да! Пусть он будет там вечность! И пусть он пока не двигается - ведь я это понимаю!.. Мне так приятно, что он ТАМ!.. И я так долго ждала этого момента!.. Дай же мне насладиться... О, как же нежны твои пальцы - они проделывают что-то фантастическое! Наверное, ты мог бы удовлетворить меня, даже не имея Его...
Ты как будто угадал мои мысли! Слегка качнув меня несколько раз на этом стержне, ты осторожно отстраняешь меня от себя... Встаешь со стула и усаживаешь на него меня…
Ты стоишь ко мне лицом...
Нет, не лицом, а ху...
Ну, можно, можно же назвать его так?
Но я пока не буду...
Я любуюсь им, как не любовалась ничем другим, в жизни!.. ТВОИ руки у меня на коленях, ты смотришь на меня, и в глазах твоих прыгают чертики! Это глаза безумца... Но мои-то, мои глаза - вряд ли в них сейчас можно прочесть что-то осмысленное! мы обуяны одной страстью, она сжигает все остальные чувства... Ты берешь меня за талию, медленно придвигаясь ко мне... ОН упирается мне в пупок, вытягивается кверху вдоль живота... А пальцы, пальцы - они уже снова ТАМ, они играют с клитором, и я... я…

Что происходит со мной?!
Я В ПОЛЕТЕ, Я В СТРЕМИТЕЛЬНОМ ПОЛЕТЕ!..
Я БЕЛАЯ ГОЛУБКА, И Я НАБИРАЮ ВЫСОТУ, УХОДЯ ОТ ЧЕЛОВЕКА С РУЖЬЕМ ТУДА, ГДЕ ПАРИТ И КРУЖИТ, ПОДЖИДАЯ МЕНЯ, СЕРО-СИЗЫЙ ГОЛУБЬ...
Ах, ты же не знаешь моих снов...

Я тебе расскажу, но - потом, ладно?
Я расскажу тебе о Белой Голубке, О ПТИЦЕ, КОТОРУЮ ТЫ СПАС..."
"... Я приподнимаю тебя со стула. Прижимаюсь к тебе всем телом, и мой стебель, все так же вытянувшийся вдоль живота, уже уткнулся в твои груди, в овражек между ними...
Я не хочу, чтобы ты делала что-то через силу, не хочу торопить события - пусть все будет естественно, само собой, пусть каждое новое действо вытекает из того, что было только что... Но ты сама понимаешь меня с полусло...
…да нет, я ведь и звука не произнес! - ты просто поняла, чего я хочу, ты уже ЧУВСТВУЕШЬ меня!..
Ты берешь свои груди руками, ты сжимаешь ЕГО между ними... Голова твоя плавно двигается, ты то запрокидываешь ее, то клонишь вбок... Полузакрытые глаза, пересохшие губы... Артерии на твоей шейке переливаются, перекатываются, и мне безумно хочется впиться в них губами... Но проклятый живот не позволяет так изогнуться...
Мой стебель двигается между твоих грудей... Я потихонечку подтягиваю его все выше, выше… выше... Вот он уже упирается в подбородок... Я не знаю, стОит ли с первого раза...

"...Милый мой, хороший! Да, да - я понимаю, чего ты хочешь! Ведь этого хочет и мой муж, только... Ты разрешаешь мне не вспоминать о муже? Я не хочу делать ЭТО ему, понимаешь - не хочу! Но со мной же ты, и ты даришь мне неземные ласки, так разве тебе я не отвечу тем же?! Я сама... Сейчас... Я наклоняю голову... Еще робко, несмело высовываю язык... Он касается Его!.."

"...Сладкая моя девочка, это высшая степень блаженства! О, как нежны твои губки, как ласков язычок!.. И как жаль, что мы на стульях, и я не могу в эти же мгновения отвечать тебе тем же!.. Обожди секундочку, выпусти Его из губ... Да, я понимаю: теперь это уже трудно, но ты его выпусти... Я сяду на соседний стул, а ты наклонишь голову к моим коленям… Ты будешь ласкать Его, а я стану перебирать твои волосы.... Но для этого хватит одной руки, а вторая найдет свое место…
Все, моя милая, хватит, я не выдержу этой ласки!!! Но ведь я не имею права кончить раньше тебя... Это моя святая заповедь!..
Я вскакиваю со стула, поворачиваю тебя задом к себе, и Он упирается промеж твоих нежных половинок попочки.... Я нагибаюсь, и целую то место, где Он был только что, а потом, повернув к себе твое лицо, исцеловываю твои губы, твой язычок - ведь это они доставили мне минуту блаженства, и я теперь знаю, что не последнюю минуту!..
ПОРА!..
Я вхожу в тебя сзади и начинаю качаться в тебе. Быстрые и мощные толчки следуют за покачиваниями из стороны в сторону, и при каждом из них ты постанываешь, вздрагиваешь, охаешь, что-то шепчешь… Ты уже не принадлежишь себе, но и я не хочу быть твоим властелином - МЫ ОБА ПРИНАДЛЕЖИМ ПОЛЕТУ!..

МЫ - НА СЕДЬМОМ НЕБЕ!!!"

* * *
Ксения сидела в зале уже второй час. Она знала, что он приходит за письмами к своему ящику на почте дважды в день... Почта работала до девяти вечера, и она решила ждать до конца…
Звякнула связка ключей...
Мужчина в полосатой майке и с грустными глазами отпирал абонентский ящик…
Она рванулась к нему…

* * *
Абсолютно голые, они сидели на стульях в мастерской, обнявшись и крепко прижавшись друг к другу.
Все уже произошло, хотя и не совсем так, как было в письмах...
Впрочем, разве не так? - ведь им было так же хорошо, как в мечтах и фантазиях, которыми они тешили себя и друг друга так долго...
Всего две недели... Целых две недели...
Поезд отходил через час. Они вышли на улицу и медленно побрели к вокзалу...
Счастливые и грустные...
Белая голубка парила в небе, кругами забираясь все выше и выше, к тому мягкому облачку, под которым ей теперь всегда будет так хорошо - там ждал ее сизо-серый друг!..

А ты? - Ну, стреляй... Стреляй!..

Я - СВОБОДНА!..

================

Рассказ был арестован следователем Центрального РОВД Калининграда подполковником юстиции А.Г.Шевцовым 16 июня 1995 года. "Экспертами" - писателем-коммунистом О.Б.Глушкиным и учителем литературы В.Н. Кондаковым, нанятыми старшим следователем по особо важным (!?) делам областного УВД капитаном юстиции О.Ф.Селивановым, рассказ признан "грубой, жесткой порнографией"...
По недосмотру судьи Центрального райсуда Калининграда Н.В.Сакулиной рассказ не вошел в число перечисленных в приговоре "порнографических" произведений, поэтому запрет формально отменен, хотя оригинал и все арестованные копии по-прежнему не возвращены автору в нарушение Закона РФ об авторских правах. Лишь благодаря старым и надежным друзьям НАМ С АЛЁНОЙ удалось восстановить текст "Белой Голубки".
10 июня 1997 года судебная коллегия областного суда под председательством Ю.И.Голышева оставила в силе обвинительный приговор автору, одновременно ей пришлось оставить в силе и фактически утвердить и разрешение на дальнейшую жизнь рассказа. Однако квалификационная коллегия судей под председательством Н.Н.Башкиревой все-таки строго указала судье Сакулиной на ее невнимательность. Обидевшись - то ли на коллегию, то ли на автора за причиненное ей "горе", Сакулина отказала автору в возвращении ему хотя бы одной копии рассказа, чем, по сути дела, воспрепятствовала собственному решению о снятии запрета на этот рассказ. Областная же коллегия, обидевшись, очевидно, на депутатов, принявших и Конституцию, и "дурацкий" Закон об авторских правах, нарушила и то, и другое...
Рассказ, НЕ ЗАПРЕЩЕННЫЙ СУДОМ, по-прежнему под арестом...
Но автор не обижается. Он придерживается принципа: прости их, Господи, ибо НЕ ВЕДАЮТ, ЧТО ТВОРЯТ…

======================
Все, о чем рассказано в "Белой Голубке", было на самом деле.
И все это же самое - абсолютная выдумка...
Но у этого рассказа было УДИВИТЕЛЬНОЕ продолжение!..
И оно - на этом же сайте, в одной из предыдущих наших публикаций.

Найдите, прочитайте! - НЕ ПОЖАЛЕЕТЕ!..